что нам делать с русским гетто Эстонии?

Postimeees 26.06. 2017 Политики должны отдавать отчет себе и не бояться объяснить избирателям: около 30 процентов нашего русскоязычного населения – уже не мигранты, которым можно предъявлять требования, но люди, для которых Эстония – единственно возможный дом, а для многих и родина, пишет соцдем Яак Аллик. Доклад о потенциале человеческого развития привлек наше внимание к фактам, которые нам и так известны – и которые никто пока не анализировал комплексно: – в последние пять лет эстонские русские стали острее воспринимать социально-экономическое и политическое неравенство различных групп населения ЭР; – на протяжении последних десяти лет эстонские русские всё меньше и меньше следили за местными эстоноязычными СМИ; – этническая обособленность и в Эстонии в целом, и в Таллинне постоянно увеличивается; – русскоязычное население всё больше сосредоточивается в районах, социально-экономическое положение которых в целом слабое; – 50 процентов эстонских русских работает в преимущественно русскоязычных коллективах; – эстонским русским в сравнении с эстонцами даже при равных предпосылках сложнее занять более выгодные рабочие места; – среди родившихся и выросших в Эстонии эстонских русских второго-третьего поколения (25-34 года) эстонским устно и письменно владеет лишь половина, то есть меньшая доля (!), чем среди эстонских русских 35-49 лет; – почти у всех живших в Таллинне в 2000 году людей с родным русским языком в 2000-2011 годах соседи стали более русскоязычными. Ликвидация русского образования – предвыборная пропаганда Цитировать доклад можно и дальше. И хотя в нем ни разу не говорится о гетто, что еще может всё это означать? Если бы в 1991 году кто-нибудь предсказал, что четверть века спустя русское гетто и доля граждан РФ в ЭР будут увеличиваться, это сочли бы безумием. Но сегодня положение именно таково. Вряд ли оно радует хоть кого-то, для кого ответственность – не пустое слово. Эстонские русские тоже явно не рады – как неоднократно подчеркивается в докладе, нынешняя ситуация сложилась не в результате их добровольного обособления. Авторы пишут и о причинах. Они утверждают: интеграции препятствует отсутствие общих коммуникационных и медиа-сетей, а это, в свою очередь, итог разделения образования на эстоно– и иноязычное. Еще один вывод: построению общества интеграции мешает то, что эстонцы не горят желанием и особое не готовы приобщаться к общественной и культурной жизни эстонских меньшинств. Что делать, не знает толком ни одна политическая партия. Центристам это до сих пор было и не нужно – они наслаждались абсолютной поддержкой русскоязычного населения на выборах в геттоизированных регионах. Углубление противостояния было выгодно и Партии реформ. Реформистам не хочется что-либо делать по этому поводу, достаточно сказать, что в 2009 году, когда у них была возможность назначить министра народонаселения, они попросту ликвидировали эту должность. Предложение закрыть русскоязычные детсады и школы – предвыборная пропаганда, вызывающая в Ида-Вирумаа лишь ироническую усмешку. Если же эта партия придет к власти в Таллинне, мне не хочется верить, что они на манер большевиков станут осчастливливать людей насильно. Если, конечно, не исходить из того, что политтехнологическая цель реформистов – устроить новую «бронзовую ночь». Или кто-то всерьез считает, что в условиях нехватки молодых педагогов найдутся желающие «пойти в гетто», чтобы насильственно «эстонизировать» там русских детей? Ну а если вы думаете, что в младшей и средней школе это станут под кнутом Языковой инспекции делать русские учителя, вообразите, на каком языке будут говорить в итоге молодые русские – и какие настроения среди них будут преобладать. И все-таки: что делать? Начинать нужно с нас – с эстонцев Я считаю, что начинать нужно с нас – с эстонцев. Один из авторов доклада, профессор Ану Реало пишет о том, что разделенная по языку и национальности Эстония опасна прежде всего для эстонского языка и эстонской культуры. Признание этой истины может стать фундаментом для создания реалистической программы действий. Что означает, что политики должны отдавать отчет себе и не бояться объяснить избирателям: около 30 процентов нашего русскоязычного населения – уже не мигранты, которым можно предъявлять требования, но люди, для которых Эстония – единственно возможный дом, а для многих и родина. Это неизбежность, которую следует учитывать, и нужно похоронить надежду на их отъезд или ассимиляцию. Следовательно, наша цель – сделать наше русскоязычное население думающим по-эстонски, и знание языка тут – лишь средство. В этом случае парадоксальным образом создание единой системы образования следует начинать не с угроз закрыть русские школы и детсады, но с признания права эстонских русских сохранять родной язык и получать на нем образование. Вместо принудиловки следует давать возможность выбора – и не считать, что родители не могут понять, что именно лучше для их детей. Это подтверждает и приведенный в докладе факт: уже сегодня часть русскоязычных родителей, социально-экономическое положение которых лучше среднего, отдают своих детей в детсады с языковым погружением и в эстоноязычные школы. Для реализации такой свободы выбора следует двигаться (там, где это возможно) к созданию единой учебной среды. Обучение в таких школах надо проводить, естественно, на родном языке или, если найдутся педагоги, методом двустороннего языкового погружения. Наверняка найдутся и предметы, которые можно преподавать в смешанных группах. Воспитание ценностей в таких школах будет единым - и главное, там сформируется среда общения, необходимая для успешного обучения языку. Конечно, заодно нужно значительно улучшить обучение эстонскому языку начиная с детского сада. Но подросткам, которые точно не хотят связывать свою судьбу с Эстонией, нужно оставить свободы заканчивать гимназию с элементарным знанием эстонского. Почему эстонский зритель не пойдет в «Линдакиви»? Однако и такая скромная цель труднодостижима. В Таллинне идея столкнется с неприятием прежде всего не среди русских, а среди эстонцев. Всяческие бытовые страхи не стоит даже перечислять. Двуязычная школа означает, что в придачу к общему иностранному языку эстонские дети с самого начала должны учить и русский язык. Само собой, никто не может погнать детей в такой детсад и такую школу насильно; но для эстонцев возможность вложиться в реальные перемены для своих русскоязычных сограждан могла бы стать поистине патриотическим вызовом. В Нарве создание двуязычных образовательных учреждений невозможно, поэтому следует учредить общенациональное движение, чтобы доля эстоноязычного населения в этом городе увеличилась до десяти процентов. Здесь нужна помощь государства, иначе жилищный фонд и социально-культурную инфраструктуру Нарвы не модернизировать. Поскольку сегодняшней 30-процентной надбавки к зарплате недостаточно, нужна система ротации, чтобы в Нарву хоть на время ехали работать преподаватели эстонского из числа эстонцев. Конечно, такой план наверняка встретит противодействие и в известных русских кругах, которые лишатся важной политической кости в своем меню. Помнится, в бытность Евгения Осиновского министром образования был разработан очень реалистичный, в том числе по финансированию, план улучшения преподавания эстонского языка в русскоязычной основной школе вкупе с предоставлением свободного выбора на определенных условиях и на уровне гимназий. Оппозиционная тогда Центристская партия объявила этот план убийством русскоязычной школы, а партия IRL – попыткой русифицировать эстонскую школу. Понятно, что следующие министры выбросили этот план в мусорку и вместо конкретики потрясали лозунгами. Другой вопрос – как сломать психологический барьер. В трех остановках от таллиннского Каубамая есть великолепный театральный зал – культурный центр «Линдакиви». Все мои попытки разрекламировать его в качестве зала для гастролей эстоноязычных театров наталкивались на стену: театры боятся, что эстонский зритель не пойдет туда даже на хиты. Прийти к Бронзовому солдату – не подвиг и не предательство Тем, кто жалуется, что русскоязычные люди не живут в нашем инфополе, надо бы сначала посмотреть в зеркало. В апреле при вполне драматических обстоятельствах в расположенном на главной площади столицы Русском театре сменился худрук, в мае в Таллинне прошел пятнадцатый фестиваль «Славянский венок». Русскоязычные порталы и телеканалы уделяли этим событиям большое внимание, эстоноязычная пресса о них даже не сообщила. Квинтэссенцией отчуждения стала полемика вокруг мнения Михаила Кылварта: если бы на Песенном празднике прозвучала одна русскоязычная песня, у русскоязычного населения возник бы положительный интерес к этому празднеству. Десятки русскоязычных хоров уже много лет поют на этом празднике десятки эстоноязычных песен, однако звучало даже мнение, что одна русскоязычная песня способна отвратить эстонцев от праздника. Развивая мысль профессора Ану Реало, можно сказать наоборот, что такая песня не только не увеличила бы, но, напротив, уменьшила бы риск для нашей национальной культуры. Эта история, как и желание запретить русскоязычное образование, прежде всего говорит о том, что многие эстонцы не чувствуют себя хозяевами в своей стране и оттого стараются всячески мучить бывших «хозяев», а на деле их детей и внуков. Однако каждое действие встречает противодействие. Яркий пример – то, как благодаря СМИ и дурацким политическим выступлениям мы превратили празднование абсолютно понятного нашим союзникам дня окончания европейских сражений Второй мировой войны в настоящий «символ сопротивления» для русскоязычного населения. К Бронзовому солдату ходят чуть ли не так же, как в свое время ходили на Рождество в Тарту на могилу Куперьянова. Русский подросток, который к Бронзовому солдату не ходит, – трус и предатель, а эстонец, который ходит, – конечно, прокремлевский. Напомню, что в 2007 году венок к памятнику возложил Андрус Ансип, а в этом году – Силы обороны Эстонии, что доказывает: прийти к Бронзовому солдату – это не подвиг и не предательство своего народа. Если вы верите в то, что после одной русскоязычной песни Певческий праздник перестанет быть священным, может быть, возложи премьер-министр цветы к Бронзовому солдату, этого хватило бы, чтобы «разрушить» весь сложившийся ритуал празднования? Впрочем, если мы думаем о том, как разрушить праздники и ритуалы друг друга вместо того, чтобы их уважать или хотя бы понимать, об интеграции нет смысла даже говорить. Тогда наше будущее ясно: гетто будет укрепляться. интеграция мигранты нарва неэстонцы политика

Мечта о будущем Нарвы

Мечта о будущем Нарвы

Мой теснейший контакт с Нарвой - «родом» из 2011-2015 годов, когда мне доверили честь представлять жителей города в эстонском парламенте и руководить Нарвским отделением Социал-демократической партии. Кроме того, возможность поставить на сцене театра «Ильмарине» в 2011 и в 2014 годах пьесы «Право сильнейшего» и «Домовой» позволила мне некоторое время жить в Нарве. Естественно, мои знания о городе поверхностны, но, на мой взгляд, они все-таки больше, чем у большинства действующих политиков сегодняшней Эстонии.

В течение четверти века после приобретенной в 1991 году независимости число жителей Нарвы уменьшилось примерно на треть. И хотя и в других эстонских городах (за исключением Таллинна) народу стало меньше, это не оказалось таким серьезным явлением, как в Нарве. Конечно, причиной этого является закрытие основных предприятий-работодателей Нарвы, «Кренгольма» и «Балтийца», что означало потерю примерно 15 000 рабочих мест и что не было достаточно компенсировано созданием новых, основанных на модных технологиях, промышленных предприятий.

Если в других, намного меньших, чем Нарва, городах в последние десятилетия строилось немало новых школьных зданий, стадионов, бассейнов, концертных залов, библиотек и других социально-культурных объектов, то в Нарве вся эта сфера осталась на советском уровне или даже сократилась. Для меня символом состояния Нарвы в течение уже десятилетий остается маленькая будка, которая выполняет функции автобусной станции, и здание вокзала в убогом состоянии – они являются визитной карточкой третьего города Эстонии для прибывающих сюда на общественном транспорте гостей...

Обвинять в этом только власти Нарвы было бы несправедливо, потому как если большинство жителей города составляют учащиеся и пенсионеры, то понятно, что налогового дохода города хватит только на какое-то содержание уже имеющегося имущества. Знаем мы и то, что в других городах построенные культурные и спортивные объекты получили в существенном объеме государственную поддержку, в Нарве же государством построены только лишь новый корпус больницы, новое здание профтехучилища, дом полиции и здание колледжа, а также частично приведены в порядок крепость Германа и бастионы. Даже восстановление абсолютно уникальной для Эстонии Александровской церкви и превращение ее в концертный зал (решение, которое я принял, будучи министром культуры уже 20 лет назад) вылилось в финансовый скандал и на сегодняшний день остановилось.

Если бы кто-то в 1991 году предсказал, что в течение четверти века уменьшится удельный вес эстонцев в Нарве, да еще и почти остановится эстоноязычная культурная жизнь, то его, видимо, сочли бы врагом или сумасшедшим. А так и вышло. И это не мешает некоторым таллиннским политикам от Партии реформ и IRL выступать с призывом прекратить в Нарве предоставление основного образования на русском языке и превратить детские сады в эстонские...

Во время руководства бывших министров внутренних дел Марко Померантса (2010 год) и Ханно Певкура (2014-й) созданный так называемый план развития Ида-Вирумаа остался нереализованным, поскольку для достижения содержащихся в нем целей правительство, возглавляемое реформистами, не выделило денег. Шла игра противопоставления нарвской городской власти и центрального руководства. В последнее время в связи с входом социал-демократов (2014-й) и центристов (2016-й) в правительство отношение к Нарве стало улучшаться, и, в принципе, были приняты многие существенные инвестиционные решения (театральный дом, колледж Академии внутренних дел вместе с бассейном, отделение экстренной медицины Нарвской больницы, две государственные гимназии, Дом эстонского языка).

Но это все отдельные моменты, на самом деле Нарва нуждается в принципиальном перевороте в отношении к ней эстонского общества, а также в очень конкретной 10-летней программе развития, обеспеченной государственными финансовыми средствами. Этот переворот в отношении должен означать принятое всей страной решение, что Эстония не заканчивается у бензозаправки Statoil на въезде в Нарву и что Нарва как третий город республики является нашими достойными и гостеприимными восточными воротами. Четкой целью должно стать то, чтобы жители Нарвы чувствовали себя не просто нарвитянами, а равноправными и приветствуемыми членами эстонского общества. Для этого требуется, прежде всего, создание новых рабочих мест и решение образовательных проблем.

Премьер-министр мог бы начать с того, чтобы пригласить всех действующих у нас иностранных послов в Нарву и провести тут с ними пару дней, чтобы твердо обозначить явный интерес правительства - «заманить» в этот город иностранные инвестиции. Естественно, предпосылкой для этого является существенное улучшение отношений с Россией, чтобы Нарва действительно могла успешно играть роль восточных ворот. Конечно, улучшение отношений является двусторонним процессом, но мне кажется, что и сегодняшнее эстонское правительство, несмотря на ведущую в нем роль Центристской партии, со своей стороны недостаточно для этого сделало. В ситуации, когда наибольшая оппозиционная партия – реформисты – нападает на премьер-министра уже только за то, что тот ездил в гости к петербургским эстонцам на их праздник, это, само собой, нелегкая, но все же совершенно необходимая задача.

Инвесторов интересует, разумеется, и городская среда вообще, место, где будут жить иностранные специалисты и их семьи, и в этой части дополнительная помощь государства совершенно необходима. После театрального зала и бассейна должны бы следовать библиотека, стадион, концертный зал, придание новой функции ратуше и территории вокруг нее, а также дальнейшее развитие пляжа Нарва-Йыэсуу. В перспективе обязательно и создание Европейской школы и нового моста через Нарову.

Если бы государство предприняло со своей стороны эти шаги, наверное, тогда и город со своей стороны нашел бы средства для приведения в порядок улиц и озеленения, а Тийт Вяхи увидел бы смысл в приведении в порядок принадлежащего ему курзала Нарва-Йыэсуу. Нашей общей целью должно стать, чтобы европейцы начали относиться к получению «статуса» жителей Нарвы так же, как к переезду из одного города Европы в другой, чтобы эстонцы не воспринимали переход на работу в Нарве, как ссылку в Сибирь, чтобы отдых в Нарва-Йыэсуу стал для них столь же престижным, как это было до Второй мировой войны.

Без такого перелома невозможно решить проблемы с образованием в Нарве, что означало бы, в числе прочего, и создание возможности бесплатного изучения эстонского языка для всех желающих, так как именно это должно стать целью нарвского Эстонского Дома. Желающих наверняка будет много. Помнится, когда мы перед местными выборами в 2013 году хотели включить такое обещание в предвыборную программу, то нарвитяне сказали, что это нереально именно из-за отсутствия преподавателей и денег.

Перед этой же проблемой стоит общеобразовательная сеть Нарвы, для которой существенной задачей является обеспечение окончивших среднюю школу уровнем владения эстонского языка, позволяющим учиться дальше в эстонских вузах, а окончивших основную школу - уровнем, необходимым для продолжения учебы в эстоноязычных профтехучилищах. Ситуация, когда родным языком большинства нарвских учителей эстонского языка является не эстонский, не говоря уже об учителях спецпредметов, вынужденных проводить уроки на искаженном эстонском языке, является, по моему мнению, компрометацией понятий «образование» и «школа». В городе, где 95 процентов молодежи — русскоязычная, цель отнять у них возможность получения среднего и профессионального образования на родном языке является не только нереальной, но и явно дискриминационной.

Поэтому было бы естественным, если бы одна из создаваемых в Нарве государственных гимназий была русскоязычной, и окончившим ее молодым людям обеспечивалось бы владение эстонским языком на уровне С1, а это требовало бы существенно более качественного обучения эстонскому языку в нарвских основных школах. Единственным средством достижения этого я вижу появление в Нарве эстонцев-учителей эстонского языка. Одной лишь 30-процентной добавки к зарплате для мотивации недостаточно. Надо бы создать систему ротации учителей, обеспечивающую им качественную (бесплатную?) муниципальную квартиру, а при возвращении в родной город - восстановление на прежнем рабочем месте.

В государственной программе развития Нарвы надо ставить целью достижение через 10 лет ситуации, когда не менее 10 процентов жителей Нарвы являются эстонцами, и тогда в городе возникла бы и эстоноязычная культурная жизнь. Для этого необходим общегосударственный патриотический почин, за которым должны стоять конкретные правительственные примеры и деятельность.

Нынешним жителям Нарвы это никак не угрожало бы, но означало бы повышение качества жизни и для них.

Именно поэтому я поддерживал перевод в Нарву Академии внутренних дел и поддерживал бы также и в том случае, если бы речь шла о Художественной или Музыкальной академии.

Государство должно дать четкие сигналы, тогда и частный сектор, и народ пойдут вперед. На осенних местных выборах же уже жителям Нарвы надо решить, какой степени увлеченности продвижением общего дела они ждут от руководителей своего города.

Яак Аллик,

член правления

Социал-демократической партии

Мечта о будущем Нарвы

Мой теснейший контакт с Нарвой - «родом» из 2011-2015 годов, когда мне доверили честь представлять жителей города в эстонском парламенте и руководить Нарвским отделением Социал-демократической партии. Кроме того, возможность поставить на сцене театра «Ильмарине» в 2011 и в 2014 годах пьесы «Право сильнейшего» и «Домовой» позволила мне некоторое время жить в Нарве. Естественно, мои знания о городе поверхностны, но, на мой взгляд, они все-таки больше, чем у большинства действующих политиков сегодняшней Эстонии.

В течение четверти века после приобретенной в 1991 году независимости число жителей Нарвы уменьшилось примерно на треть. И хотя и в других эстонских городах (за исключением Таллинна) народу стало меньше, это не оказалось таким серьезным явлением, как в Нарве. Конечно, причиной этого является закрытие основных предприятий-работодателей Нарвы, «Кренгольма» и «Балтийца», что означало потерю примерно 15 000 рабочих мест и что не было достаточно компенсировано созданием новых, основанных на модных технологиях, промышленных предприятий.

Если в других, намного меньших, чем Нарва, городах в последние десятилетия строилось немало новых школьных зданий, стадионов, бассейнов, концертных залов, библиотек и других социально-культурных объектов, то в Нарве вся эта сфера осталась на советском уровне или даже сократилась. Для меня символом состояния Нарвы в течение уже десятилетий остается маленькая будка, которая выполняет функции автобусной станции, и здание вокзала в убогом состоянии – они являются визитной карточкой третьего города Эстонии для прибывающих сюда на общественном транспорте гостей...

Обвинять в этом только власти Нарвы было бы несправедливо, потому как если большинство жителей города составляют учащиеся и пенсионеры, то понятно, что налогового дохода города хватит только на какое-то содержание уже имеющегося имущества. Знаем мы и то, что в других городах построенные культурные и спортивные объекты получили в существенном объеме государственную поддержку, в Нарве же государством построены только лишь новый корпус больницы, новое здание профтехучилища, дом полиции и здание колледжа, а также частично приведены в порядок крепость Германа и бастионы. Даже восстановление абсолютно уникальной для Эстонии Александровской церкви и превращение ее в концертный зал (решение, которое я принял, будучи министром культуры уже 20 лет назад) вылилось в финансовый скандал и на сегодняшний день остановилось.

Если бы кто-то в 1991 году предсказал, что в течение четверти века уменьшится удельный вес эстонцев в Нарве, да еще и почти остановится эстоноязычная культурная жизнь, то его, видимо, сочли бы врагом или сумасшедшим. А так и вышло. И это не мешает некоторым таллиннским политикам от Партии реформ и IRL выступать с призывом прекратить в Нарве предоставление основного образования на русском языке и превратить детские сады в эстонские...

Во время руководства бывших министров внутренних дел Марко Померантса (2010 год) и Ханно Певкура (2014-й) созданный так называемый план развития Ида-Вирумаа остался нереализованным, поскольку для достижения содержащихся в нем целей правительство, возглавляемое реформистами, не выделило денег. Шла игра противопоставления нарвской городской власти и центрального руководства. В последнее время в связи с входом социал-демократов (2014-й) и центристов (2016-й) в правительство отношение к Нарве стало улучшаться, и, в принципе, были приняты многие существенные инвестиционные решения (театральный дом, колледж Академии внутренних дел вместе с бассейном, отделение экстренной медицины Нарвской больницы, две государственные гимназии, Дом эстонского языка).

Но это все отдельные моменты, на самом деле Нарва нуждается в принципиальном перевороте в отношении к ней эстонского общества, а также в очень конкретной 10-летней программе развития, обеспеченной государственными финансовыми средствами. Этот переворот в отношении должен означать принятое всей страной решение, что Эстония не заканчивается у бензозаправки Statoil на въезде в Нарву и что Нарва как третий город республики является нашими достойными и гостеприимными восточными воротами. Четкой целью должно стать то, чтобы жители Нарвы чувствовали себя не просто нарвитянами, а равноправными и приветствуемыми членами эстонского общества. Для этого требуется, прежде всего, создание новых рабочих мест и решение образовательных проблем.

Премьер-министр мог бы начать с того, чтобы пригласить всех действующих у нас иностранных послов в Нарву и провести тут с ними пару дней, чтобы твердо обозначить явный интерес правительства - «заманить» в этот город иностранные инвестиции. Естественно, предпосылкой для этого является существенное улучшение отношений с Россией, чтобы Нарва действительно могла успешно играть роль восточных ворот. Конечно, улучшение отношений является двусторонним процессом, но мне кажется, что и сегодняшнее эстонское правительство, несмотря на ведущую в нем роль Центристской партии, со своей стороны недостаточно для этого сделало. В ситуации, когда наибольшая оппозиционная партия – реформисты – нападает на премьер-министра уже только за то, что тот ездил в гости к петербургским эстонцам на их праздник, это, само собой, нелегкая, но все же совершенно необходимая задача.

Инвесторов интересует, разумеется, и городская среда вообще, место, где будут жить иностранные специалисты и их семьи, и в этой части дополнительная помощь государства совершенно необходима. После театрального зала и бассейна должны бы следовать библиотека, стадион, концертный зал, придание новой функции ратуше и территории вокруг нее, а также дальнейшее развитие пляжа Нарва-Йыэсуу. В перспективе обязательно и создание Европейской школы и нового моста через Нарову.

Если бы государство предприняло со своей стороны эти шаги, наверное, тогда и город со своей стороны нашел бы средства для приведения в порядок улиц и озеленения, а Тийт Вяхи увидел бы смысл в приведении в порядок принадлежащего ему курзала Нарва-Йыэсуу. Нашей общей целью должно стать, чтобы европейцы начали относиться к получению «статуса» жителей Нарвы так же, как к переезду из одного города Европы в другой, чтобы эстонцы не воспринимали переход на работу в Нарве, как ссылку в Сибирь, чтобы отдых в Нарва-Йыэсуу стал для них столь же престижным, как это было до Второй мировой войны.

Без такого перелома невозможно решить проблемы с образованием в Нарве, что означало бы, в числе прочего, и создание возможности бесплатного изучения эстонского языка для всех желающих, так как именно это должно стать целью нарвского Эстонского Дома. Желающих наверняка будет много. Помнится, когда мы перед местными выборами в 2013 году хотели включить такое обещание в предвыборную программу, то нарвитяне сказали, что это нереально именно из-за отсутствия преподавателей и денег.

Перед этой же проблемой стоит общеобразовательная сеть Нарвы, для которой существенной задачей является обеспечение окончивших среднюю школу уровнем владения эстонского языка, позволяющим учиться дальше в эстонских вузах, а окончивших основную школу - уровнем, необходимым для продолжения учебы в эстоноязычных профтехучилищах. Ситуация, когда родным языком большинства нарвских учителей эстонского языка является не эстонский, не говоря уже об учителях спецпредметов, вынужденных проводить уроки на искаженном эстонском языке, является, по моему мнению, компрометацией понятий «образование» и «школа». В городе, где 95 процентов молодежи — русскоязычная, цель отнять у них возможность получения среднего и профессионального образования на родном языке является не только нереальной, но и явно дискриминационной.

Поэтому было бы естественным, если бы одна из создаваемых в Нарве государственных гимназий была русскоязычной, и окончившим ее молодым людям обеспечивалось бы владение эстонским языком на уровне С1, а это требовало бы существенно более качественного обучения эстонскому языку в нарвских основных школах. Единственным средством достижения этого я вижу появление в Нарве эстонцев-учителей эстонского языка. Одной лишь 30-процентной добавки к зарплате для мотивации недостаточно. Надо бы создать систему ротации учителей, обеспечивающую им качественную (бесплатную?) муниципальную квартиру, а при возвращении в родной город - восстановление на прежнем рабочем месте.

В государственной программе развития Нарвы надо ставить целью достижение через 10 лет ситуации, когда не менее 10 процентов жителей Нарвы являются эстонцами, и тогда в городе возникла бы и эстоноязычная культурная жизнь. Для этого необходим общегосударственный патриотический почин, за которым должны стоять конкретные правительственные примеры и деятельность.

Нынешним жителям Нарвы это никак не угрожало бы, но означало бы повышение качества жизни и для них.

Именно поэтому я поддерживал перевод в Нарву Академии внутренних дел и поддерживал бы также и в том случае, если бы речь шла о Художественной или Музыкальной академии.

Государство должно дать четкие сигналы, тогда и частный сектор, и народ пойдут вперед. На осенних местных выборах же уже жителям Нарвы надо решить, какой степени увлеченности продвижением общего дела они ждут от руководителей своего города.

Яак Аллик,

член правления

Социал-демократической партии